Гром - Страница 19

– А где ты научился врать полиции?

– Я никогда не врал вам.

– Ха! Может, еще скажешь, что рассказал всю правду?

– Уместную правду.

– О! – Гринэ передразнил движение подсмотренного боевого танца. – Подобно твоему дерьмовому бою с тенью, «уместному» в городе, где любой размахивающий руками парень может получить в ответ сталь или свинец?

Детектив окинул взглядом небоскребы, видневшиеся над макушками деревьев, поляну, коттедж Джона.

– Отличное местечко, – сказал он. – Тихое, уютное. И довольно близко.

– У самой границы штата Мэриленд.

– Мы говорим о юрисдикции?

– Вы пришли сюда. И говорите пока в основном тоже вы.

– Так, значит, тебя зовут мистер «уместная правда».

Облачка пара вылетали у говорящих изо рта.

– Я всю ночь на ногах, – сказал Гринэ. – Через час после того, как я послал тебя в госпиталь, в Джорджтауне адвокатша неожиданно вернулась домой и застукала своего мужа в спальне для гостей в объятиях другой. Она пришла в дикую ярость, а в руке у нее был сверхпрочный дипломат. Эта сука забрызгала кровью и мозгами все новые обои, большей частью они принадлежали ее муженьку, который скончался на месте, но досталось и той, другой женщине, которая получила не меньше полдюжины сокрушающих ударов. Устав – даже ее восьмидесятидолларовая прическа была забрызгана кровью, – миссис член коллегии адвокатов позвонила в свой офис узнать, нет ли для нее сообщений. Затем она попросила к телефону их главного специалиста по уголовным делам, который сказал ей, чтобы она сидела и ждала в своей гостиной, а сам немедленно позвонил нам. Поскольку я только что закончил оформление бумаг, связанных с шальной пулей, я включил мигалку и отправился в эти трущобы элиты возбуждать дело против этого образчика правды, правосудия и американского образа жизни. Что касается другой дамы, – сказал Гринэ, – той, которая допустила ошибку, влюбившись в женатого подонка, – я провел шесть часов у ее кровати в госпитале, надеясь, что она не умрет. Но лишь впустую потерял время.

– Очень сожалею.

– Можешь оставить свои сожаления при себе, – сказал Гринэ. – Лучше дай мне кофе.

– Смог заснуть этой ночью? – спросил он Джона, идя к коттеджу.

Джон подобрал свою штормовку, перчатки и шапку.

– Вроде бы да.

– У тебя будет много ночей, подобных этой.

Гринэ посмотрел на черный пластиковый мешок для мусора, валявшийся на веранде.

Запах горячего кофе встретил их в доме. Гринэ положил пальто на кушетку, снял пиджак и аккуратно положил его поверх пальто. Блеснул серебряный значок на поясе. На правом бедре висела кобура девятимиллиметрового «глока».

– У тебя есть сахар? – спросил Гринэ, когда Джон протянул ему дымящуюся кружку и пакет молока.

– Для вас – все, что угодно.

– Надеюсь, – пробурчал Гринэ.

Он уселся за круглый стол, стоявший в углу кухни, насыпал себе сахара из картонки, служившей сахарницей.

– Завтрак чемпионов, – сказал Гринэ.

Джон уселся напротив него. Коп с наслаждением отпил кофе. Золотой браслет блеснул на его левой руке, когда он поднял чашку, чтобы отпить.

– Это даст мне сил добраться домой.

– Ваше дежурство закончилось?

– Да, я уже сменился.

– Мы соседи?

– Я уже говорил тебе, ты живешь слишком близко, мне такое не по карману.

Джон пил кофе маленькими глотками с бесстрастным выражением лица.

– Итак, я прокатился из госпиталя в морг, – сказал Гринэ. – Медэксперт угостил меня тунцом и выдал предварительные данные о нежных голубках. Более подходящее место для такого преступления – какая-нибудь ферма, а не квартира адвоката. Настоящее двойное убийство, и убийца не какой-то там психически неуравновешенный парень, ухлопавший соперника. Господа адвокаты мерзли в морге и ждали, чтобы оформить залог. Кругом такая спешка. За один день отчеты о двух убийствах выползли из моей печатной машинки, как в фильме про плохого копа, – вы там в ЦРУ пользуетесь понятиями «хороший коп», «плохой коп»?

– Это не мой отдел.

– А как называется твой отдел? Офис «Уместной правды»?

– Наш представитель в вашем департаменте сможет ответить на все вопросы.

– Эти представители просто попугаи. Из них не вытянешь ни одного лишнего слова.

«Итак, коп, – подумал Джон, – ты знаешь, что „представитель“ – это моя работа?»

– Но забудем про это, – сказал Гринэ, махнув рукой.

– Что же тогда я должен помнить?

– Только то, что мы вдвоем сидим здесь в твоем доме, – сказал Гринэ. – И что у меня есть проблемы.

Гринэ отодвинул свою чашку в сторону, положил обе руки на стол и наклонился к Джону.

– У меня было порядком времени, прежде чем я закончил это горячее дельце, достаточно, чтобы начать заворачивать в бумагу твое дерьмо.

– Это не мое дерьмо, – сказал Джон.

– Брось свои штучки, – перебил его Гринэ.

Джон поднял свою чашку кофе, отпил. Не почувствовав вкуса.

– Когда я вернулся в участок, – продолжал Гринэ, – то обнаружил на своем столе пакет документов, имеющих отношение к смерти Мэтьюса Фрэнка Дж., помощника при сенате. Кроме того, там было письмо шефа полиции с указаниями, с печатью, но неподписанное. В нем меня уведомляли, что все необходимые формальности, связанные с этим делом, уже выполнены и в случае необходимости предпринять какие-либо дополнительные действия они должны быть согласованы с офисом начальника полиции и «представителями соответствующих ведомств». Твое имя не упоминается, просто безымянный свидетель. Причиной смерти является, как сказано, непредумышленное убийство, убийца неизвестен. Дело заведено, зарегистрировано.