Гром - Страница 8

– Доброе утро, – сказал профессионально вежливый женский голос ему в ухо. – Центральное разведывательное управление.

Глава 4

Часы в госпитальном травмпункте показывали 9:53. Джон нашел себе местечко на скамейке у белой стены и следил, как красная секундная стрелка обегает круг черных цифр. В руках он держал пластмассовый стаканчик с чаем, резкий клюквенный привкус которого перебивал даже характерный больничный запах нашатыря.

Когда патрульный провел Джона через стеклянные двери, дежурная врач в ужасе выронила блокнот и выбежала им навстречу. Она отвела Джона в небольшую, отгороженную занавеской палату, пошепталась о чем-то с патрульным полицейским. Вернулась. Посветила Джону в глаза светящимся карандашом. Спросила, что у него болит. Есть ли у него какие-нибудь порезы или воспаленные участки кожи – «порезы при бритье и тому подобное». Он ответил, что нет. Она спросила, не хочет ли он кому-нибудь позвонить. Он отрицательно покачал головой. Снаружи завыли сирены. Доктор извинилась и вышла. Джон сел на стул. Доктор вернулась и дала ему баночку с треугольными желтыми таблетками.

– Валиум, – сказала она. – Только на случай, если почувствуете, что не можете без него обойтись, не больше одной таблетки в течение восьми часов. Поможет вам заснуть, в конце концов вам действительно лучше поспать.

Джон поднял на нее глаза. Она продолжала:

– Если будете у терапевта, скажите ему о валиуме. И поговорите со специалистами о результатах вскрытия… того мужчины.

– Зачем?

– Простая предосторожность.

– Доктор! – раздался истошный женский вопль снаружи.

– Будьте осторожны, – сказала доктор и заспешила из палаты.

Клерк из приемного покоя, заполнявший его бумаги, сказал, что на работу они позвонят. Медицинская сестра проводила его в приемную и усадила на скамейку. Она же чуть позже принесла ему чашку чая.

– Доктор советует вам воздержаться от кофеина и других возбуждающих средств, – сказала она.

Джон наблюдал за движением секундной стрелки. Четырнадцатилетняя девочка, по-видимому, она вот-вот должна была родить. Она плакала. Пара из Гватемалы сидела возле беззвучного телевизора. Мать укачивала на руках своего восьмилетнего сына, парнишку с хитрым лицом и тусклым взглядом. Его родители отвели взгляд, когда мимо прошел полисмен. Открылись двери лифта, из него выехал старичок в инвалидной коляске. Пробежали, смеясь, две медсестры.

Двойные стеклянные двери, ведущие на улицу, раскрылись. Внутрь пахнуло холодным воздухом. Вошла женщина в верблюжьем пальто, строгом костюме и туфлях на низком каблуке. Ее каштановые волосы были элегантно уложены.

Следом за ней вошел лысый мужчина свирепого вида, которого Джон сразу окрестил Драконьим глазом. Он был одет в непромокаемый плащ, такой же, как у Джона и, наверно, еще у десятка тысяч человек в Вашингтоне. Второй плащ он нес перекинутым через левую руку. Его ботинки скрипели по полу госпиталя. Он окинул помещение своими драконьими глазами и посовещался о чем-то с подошедшим клерком. Женщина же направилась прямо к скамейке. Села рядом и, посмотрев на Джона, улыбнулась ему:

– Привет, Джон. Меня зовут Мэри. Я адвокат. Все будет хорошо. Теперь у тебя все будет в порядке. Мы уже здесь.

Драконий глаз, обойдя все вокруг, остановился напротив них.

– У нас все в порядке, Джон, – сказал он. – Мы все проверили. Пора уходить.

Они ждали. Терпеливо ждали, пока Джон поставит чай на деревянную скамейку и поднимется.

Драконий глаз набросил на него запасной плащ.

Они вывели его наружу через раздвигающиеся стеклянные двери.

Человек в помятом зеленом плаще с безучастным видом стоял у дверей и разглядывал улицу, как будто ожидал автобус своей футбольной команды. Он скользнул взглядом по Джону и его эскорту и, быстро отвернувшись, принялся изучать тротуары, крыши домов и проезжающие машины.

Черный «крайслер» с антенной на багажнике въехал на круговую подъездную дорожку и остановился напротив Джона.

Мэри открыла дверь «крайслера». Джон сел. Она последовала за ним. Драконий глаз забрался на заднее сиденье с другой стороны, так что Джон оказался между ними.

Экс-футболист разместился на переднем сиденье.

На подголовнике водителя болтался портативный магнитофон. Джон заметил, что кассета в нем вращается.

Мэри кивнула на магнитофон.

– Ты можешь говорить все, что сочтешь нужным, – сказала она ему. – Или вообще ничего не говорить.

– Я хочу добраться домой, – сказал Джон.

– Сейчас мы туда и отправимся, – согласилась Мэри.

«Крайслер» нырнул в суету делового вторничного утра и понесся мимо Капитолия. Они миновали дворцы государственных учреждений, возведенные для того, чтобы еще эффективнее заботиться о голодающих детях Ньюарка и фермерах Небраски.

Когда машина выехала на 14-ю улицу, Джон осознал, что они выбрали именно ту дорогу, которую он предлагал сегодня утром.

Миновав памятник Вашингтону, они пересекали улицу, названную в честь исчезнувшего шведского героя, спасшего сотни людей от нацистских газовых камер. Они проехали сквозь аллею еще голых вишневых деревьев, взобрались вверх по Парквэй и помчались вдоль похожего на стопку блинов комплекса, называвшегося «Уотергейт».

– Какое удовольствие в этот час ехать из центра, – сказал Драконий глаз.

– Который час? – спросил Джон.

– Десять тридцать две, – ответила Мэри.

Похоже, они знали дорогу к дому Джона не хуже его самого. Джон жил в пригороде, расположенном в штате Мэриленд, примерно в полумиле от границы округа. Разностилье разбросанных в беспорядке домов, обнесенных каменными заборами, переплетение объединенных законов.